Помилованная гауптвахта

Октябрь 1964 года. Заканчивается первый год моей службы в СА. Учебный полк связи (одновременно – школа сержантов) успешно подготовил нас радиотелеграфистами для работы на радиостанциях средней и дальней мощности.  Перед выпускными экзаменами почти неделю в составе роты находимся на полигоне в 40 км от Николаева: шлифуем свое мастерство. Живем в палатках, днем занимаемся боевой подготовкой: вхождение в связь, прием-передача радиограмм по Морзе и по телеграфным аппаратам, работа на разнесенных частотах, в условиях сильных помех и прочие атрибуты. Вечером, после ужина и до отбоя – личное время. Одни играют в футбол или волейбол, другие –  домино, шашки, шахматы. Я же и еще несколько ребят уединяемся в кузовах ЗИЛ-130, и продолжаем якобы отрабатывать навыки военной профессии. Фактически же, напялив наушники, шарим по эфиру – военные радиоприемники очень чувствительные, несколько диапазонов, в т.ч. УКВ. Слушаем, конечно же, забугорный джаз (как никак, связисты – это же войсковая интеллигенция). Лично я предпочитал каждый вечер слушать вражьи голоса: «Немецкая волна», «Голос Америки из Вашингтона», «Свободная Европа»…. И вот в один из вечеров по всем упомянутым голосам прошла новость: сегодня в Москве состоялся Пленум ЦК КПСС, который освободил Никиту Хрущева от занимаемых должностей. Первым секретарем ЦК, очевидно, избран Леонид Брежнев, а председателем Совмина, очевидно, Алексей Косыгин. И всё сообщение подано в предположительной форме: пленум ЦК – потому что вся Красная площадь была перекрыта, и в Кремль въехало много правительственных «Чаек» и «Волг»; внеочередной пленум – потому что Никита Хрущев досрочно прервал свой отпуск и возвратился из Крыма в Москву…

Утром на полигон приехал к нам замполит полка. Провел очередную политинформацию по материалам 4-х месячной давности Пленума ЦК, в очередной раз похвалил Никиту Сергеевича за его неустанную заботу о советском человеке. Подкрепил даже цифрами увеличения выпуска кусков мыла и рулонов туалетной бумаги на душу населения.  После политинформации наш командир роты, он же – начальник на полигоне, пригласил замполита, как полагается, позавтракать вместе с курсантами. Сидим за длинным деревянным столом, едим из котелков перловку, запиваем чаем. Замполит – во главе стола, в торце. Я поднимаю руку. Замполит: «Чего тебе, курсант?» Я: «Можно задать вопрос?» Он: «Валяй!» Я: «Товарищ подполковник, а правда, что Никита Сергеевич освобожден от должности, и главные в СССР теперь Брежнев и Косыгин?» Он, поперхнувшись кашей: «Откуда такая ересь, курсант?» Я: «Вчера вечером по Би-Би-Си передали»…

В этот момент замполит резко вскакивает, что есть силы, наотмашь, отталкивает от себя котелок с кашей и кричит: «Курсант – 5 суток ареста! Капитан, немедленно отправить его на гарнизонную гауптвахту! Развели тут антисоветчину! У вас же гниль в душе, а еще комсомольцы! Ничего, после сборов я разберусь с вами!». Сел в «бобик» и умчался. У нас же за столом еще минут пять продолжалось оцепенение. После чего капитан подошел ко мне, помахал перед носом кулаком и полушепотом так говорит: «Что же ты, сынок, такой наивный, не знаешь, о чем можно, а о чем нельзя спрашивать. Да еще у кого…» В общем, муторно на душе у меня стало: к экзаменам теперь не допустят, сержанта не присвоят, отправят служить оставшиеся 2 года в хозвзвод.

А в середине дня по радио (мы же постоянно шарим по эфиру) зазвучало важное сообщение ТАСС: за волюнтаризм в работе Пленум ЦК КПСС освободил Хрущева от всех занимаемых должностей, первым секретарем избран Леонид Ильич и так далее…

На следующее утро снова к нам на полигон приехал замполит – надо же 30 курсантов «на отшибе» проинформировать о смене власти в стране. Проинформировал. Наш капитан снова спрашивает его: «Товарищ подполковник, может, позавтракаете с нами?» Он: «Нет времени, в штаб дивизии надо срочно ехать». Капитан: «Ну, раз вы едете в Николаев, может, захватите с собой на гауптвахту этого курсантика? А то у меня нет машины, а я же не могу его без конвоя отправить на общественном транспорте». Замполит: «Ладно, ладно, капитан, погорячились мы вчера тут все… Я отменяю свое наказание. А ты, курсант, впредь будь умнее, не лезь поперек батьки в пекло». Какое пекло, и кто тут батька, я так и не понял тогда.

Спустя год всё тот же капитан, только теперь зам. начальника штаба части, дал мне рекомендацию для вступления кандидатом в члены КПСС. За второй рекомендацией хотел обратиться к замполиту, но капитан отсоветовал. Вторую рекомендацию дал комбат.